Не предатели, а предстоятели
Есть среди современных наших националистов категория людей не достойных, как по мне, даже поимённого упоминания. Позиционируя себя продолжателями дела А. А. Власова и др. русских коллаборационистов Второй мировой войны, они встраивают данный дискурс в некий культ, именуемый ими «Традицией Русской Измены (обязательно с больших букв!)» противопоставленный исторической России, выросшей из Московского княжества.
Уж не знаю насколько сознательно, или всё-таки больше по глупости и невежеству, представители этого направления смешивают воедино те случаи, когда в истории нашей страны имело место настоящее предательство, умышленная, признаваемая самим человеком измена и те случаи, когда герои ни о какой измене не помышляли, а действовали по собственному разумению единственно честно. До кучи, очевидно, ввиду отчаянной нехватки изменников и предателей в дореволюционной истории, в число «русских изменников» нередко записывают они или совершенно не русских, т.е. людей от которых никто особой верности не ждал, или тех, в чьих действиях вообще не просматривается состава измены.
Так в один ряд ставятся Курбский и Мазепа, Борис Савинков и Марфа Борецкая, белорусская полонизированная шляхта и якобы (по тому, что данный факт оспаривается многими историками) вышедшие встречать Наполеона хлебом-солью московские раскольники, Емельян Пугачёв и декабристы, Герцен и Власов, Солженицын и русские добровольцы АТО. В целом любой, кто по тем или иным причинам поднимал меч или перо на Москву (со времён её основания и до наших дней), может рассчитывать на признание в обозначенной среде.
Смысл этих передёргиваний и подтасовок становится очевидным, если принять во внимание, что идеологи «измены с большой буквы», апеллируя к некому предельно абстрактному идеалу вечевой Руси, не делают разницы между Российской Империей и совком. Напротив, в доказательстве ущербности и «ордынской сути» Москвы испокон веку, они видят свою основную миссию. Всё, что, так или иначе, стремилось отложиться от России, всё, что её критиковало, поливало грязью, строило зачастую крайне ничтожные и мелочные козни – прославляется ими.
Эта эклектичная концепция, даже если закрыть глаза на её фантастическую антиисторичность, не может не вызывать брезгливость своей кричащей безнравственностью. Нарочито славить измену, демарш, фронду как стиль и образ жизни на протяжении многих веков собственной истории – достойно ли хоть какого-нибудь мало-мальски приличного народца? И эту пакость, смакующую самое низменное шкурничество, глупое самодурство и неприкрытый циничный эгоизм предлагают нам, русским, как национальную идею?!
Смешно! И чёрт бы с ним, если бы эти апологеты русофобского по факту духовного блуда, сами мирно и сыто живущие в Москве (периодически отдыхая в таких недешёвых странах как Израиль, Германия и др.), не испытывающие со стороны кремлёвской власти никаких притеснений, прямо не дискредитировали бы наше дело перед русским народом, и не бросали тень на настоящих борцов национально-освободительной войны.
Идеологи перманентного предательства рисуют образ вековечного «русского изменника» обязательно в виде западника, буржуазного демократа, неизменно противостоящего самой дикой азиатской деспотии Московии. Однако иначе, чем выдумкой это не назовёшь. Измена как таковая, и русская в частности, не имеет никаких идей и идеалов кроме выгоды. Был ли Курбский хоть в какой-то степени демократом-республиканцем? На службе у Сигизмунда Августа он оставался всё тем же властолюбивым и буйным вельможей, нарушавшим права и привилегии новых подданных и бранившим соседних шляхтичей «непристойными московскими словами». Называть прогрессивными демократами вождей народных восстаний XVII-XVIII веков вообще нонсенс. Да и куда в любой момент готовы были навострить лыжи кровавые маньяки Стенька Разин и Емелька Пугачёв? Один к персидскому шаху, другой к турецкому султану.
А вот Иван Мазепа, предавший «азиатского деспота» Петра ради европейского выбора. Где окончил он свои дни, спасаясь после фиаско под Полтавой, разве в Стокгольме? Нет – в Османской империи, куда в качестве дара некогда возил крещёных невольников-казаков.
Разумеется, если речь идёт о событиях на западных окраинах, где ближе отлагаться к Литве, Польше, Швеции или немцам, то там все автоматически кажутся большими европейцами, но тут же просто география сказывается.
Предательство, измена, коллаборационизм имели место в истории каждой страны. Не беря даже случаи вынужденного сотрудничества с врагом, когда страна полностью оккупирована и деваться некуда, мы можем вспомнить варваров-германцев, сражающихся за Рим против своих единокровных братьев, викингов, сражающихся за английских королей против своих земляков, ландскнехтов из «Чёрного легиона», воевавших против своего кайзера на стороне французов. Новое время тоже изобилует всевозможными примерами такого рода.
При этом история России, прямо скажем, если и выделяется на этом фоне, то тем, что подобных случаев было меньше. Если кто из русских изменял своему сюзерену, московскому царю, то гораздо чаще имели место случаи обратные, когда на царскую службу переходили инородцы.
Охотно её несли представители восточной аристократии, например взятый в плен казаками Ермака царевич Маметкул, участвовавший затем в войнах со Швецией и Крымским ханством. Двое сыновей легендарного кавказского имама Шамиля служили русскому царю, а один из них командовал взводом горцев в царском конвое!
Но не менее часто в Московию бежали представители западных соседей. Вообще первоначальное расширение Московского княжества не было бы возможным без лояльности со стороны значительной части литовской аристократии. На одного Курбского, чья измена не сыграла фактически никакой роли в жизни Московского государства, приходится целая плеяда Гедиминовичей, отложившихся от Великого князя Литовского: князья Трубецкие, Бельские, Голицыны и другие, с чьим переходом Московия получила огромные территории.
Смутное время на Руси запомнилось «шаткостью и изменой» среди русских, но мало кто знает, что в то же время на стороне Второго ополчения Минина и Пожарского доблестно сражалась против сородичей польская рота ротмистра Павла Хмелевского, переметнувшегося к русским прямо из стана осаждённых в Кремле поляков, и впоследствии принявшего православие.
В принципе с окончания Смутного времени какие-либо значительные по количеству или последствиям случаи измены собственно русских (великороссов) прекратились на целых три столетия. Назвать изменниками (в чью пользу?) декабристов язык не поворачивается, столь искренне и самоотверженно эти люди служили России как до, так и после восстания. Бунтовщики – да!
Зачем искать удачи на чужбине, когда есть собственное национальное государство и легитимные правители? Встретить русских в составе чужой армии можно было только в качестве добровольцев, воюющих за союзников России, тогда как в Русской армии почитали за честь служить иноземцы, предпочитавшие русское подданство любому другому. Первая мировая война стала апогеем такого энтузиазма: немцев, обрусевших и не очень, русскому царю служило просто без счёта (и это при том, что война-то шла против их национального государства!), а чехи и словаки перебегали из австрийской армии целыми подразделениями.
Но вот в результате революции Российская Империя прекращает своё существование. Попытка спасти русскую государственность, предпринятая Белым движением, оканчивается неудачей. Многие тысячи русских людей продолжают борьбу против коммунизма в армиях иных держав.
Является ли это проявлением «Традиции Русской Измены» так почитаемой ненавистниками «ордынской Москвы», если за начало сей традиции брать Марфу Посадницу и Гришку Отрепьева? Им бы хотелось дать утвердительный ответ, но честность и здравый смысл, если они хоть немного присутствуют у читателя, не позволят с этим согласиться. Ведь какие идеи двигали Белыми, и какие образы их вдохновляли? Хорошо это видно из названий бронепоездов ВСЮР «Дмитрий Донской», «Иоанн Калита», «Князь Пожарский» и танков «Фельдмаршал Кутузов», «Генералиссимус Суворов», «Генерал Скобелев», «Фельдмаршал Потемкин». Никоим образом не поменялись их историософские воззрения и в эмиграции. Так, Русский Охранный Корпус на Балканах почитал своим небесным покровителем св. Александра Невского, видимо совершенно не находя противоречия между его антинемецкой политикой и своей службой Гитлеру.
Проклятый СССР же никто из белогвардейцев за Россию не признавал, не присягал ему, и, уж конечно, не считал себя в отношении его изменниками. Разве что лишь после Второй мировой, зло иронизируя, некоторые могли употребить такое выражение, чаще всего в кавычках, отнюдь не переживая это обвинение всерьёз.
Значительно серьёзней моральная проблема «предательства» встала перед так называемыми власовцами, той новой волной антикоммунистов, которые до этого являлись не только гражданами СССР, но и военнослужащими Красной армии, а зачастую и членами ВКП(б). Вот где, казалось бы, раздолье для реабилитаторов «Русской Традиции Измены»! Однако и люди, составившие власовское движение, при ближайшем рассмотрении оказываются очень плохими помощниками для них. Во-первых, обвинения в измене они всеми силами стремились парировать, выстраивая серьёзную линию защиты («Почему я стал на путь борьбы с большевизмом?»). Во-вторых, по своим взглядам на русскую историю они фактически не отличались от Белого движения, лишь несколько иначе трактуя события начала XX века, прежде всего в сторону, более благоприятствующую оправданию обманутых большевиками масс.
Власовская пресса вдохновляла солдат РОА примерами абсолютно традиционными для официальной российской историографии, а вовсе не Курбским и Герценым, поэтому даже как-то неловко сегодня видеть, как персонажи, источающие животную злобу ко всему, что связано с по их мнению «ордынской» Россией, фотографируются на фоне портрета Власова и флагов РОА.
Говоря о власовском движении нельзя умолчать и о той роли, которую играли в нём эмигранты первой волны, которые идейно влияли на бывших красноармейцев, способствуя принятию теми очевидной мысли, что разрыв со Сталиным и советским строем для русского человека не предательство, а возвращение на праведный путь борьбы за национальную Россию. Впрочем, и без этого влияния никому из власовцев не пришло бы в голову вместо бело-сине-красного флага сочинять какой-нибудь флаг антимосковской «Ушкуйной республики».
Итак, мы плавно, но неизбежно подошли к дням сегодняшним, ставшим свидетелями массовой поддержки гражданами РФ украинской армии, в войне Украины против сконструированных, вооружённых и руководимых путинской администрацией сепаратистских республик на Донбассе.
Незаурядные и чрезвычайно значимые, по крайней мере для территории бывшего СССР, события на Украине породили явление массового добровольческого движения и политической эмиграции из РФ.
Я не берусь говорить за всех, прекрасно зная, что в рядах бывших и нынешних граждан РФ, находящихся на этой стороне, существуют самые разные точки зрения, а отвечу за ту часть эмиграции, что составляет Русский Центр или сочувствует ему.
Тут я ответственно могу заявить, что мы не ощущаем себя ни предателями, ни изменниками, в банальном ли смысле, в патетической ли трактовке, романтизирующей эти понятия. Дело, ради которого мы здесь, ни в коей мере не является продолжением т.н. «Традиции Русской Измены» неких опальных перебежчиков и сепаратистов.
Самозванную власть путинской сволочи, власть потомственных ростовщиков и каторжан никогда не олицетворяли мы с законной русской властью, и никогда ей не присягали. Для нас это интернациональные оккупанты, терзающие нашу Московию.
Если бы в России была истинная легитимная власть, то такой власти мы сочли бы за честь служить верой и правдой. А служить Путину и его банде, продолжающей дело большевиков-ленинцев по истреблению русского народа – это и есть настоящая измена.
Тот факт, что мы оказались здесь, в чужой стране, а некоторые в чужой форме, внешне может быть и создаёт отдалённую видимость того, что мы променяли Родину и свой народ на иные, но вынуждены кого-то расстроить: это вовсе не так.
Мотивы наши не в поиске лучшей жизни, и не обида на сородичей нами движет, а безграничная любовь к Родине и своему народу, желание послужить им. Ещё до начала здесь военных действий, многим из нас стало понятно, что чекист Путин, проводящий русофобскую политику внутри страны, обязательно нанесёт страшный вред русскому народу, а так же его международному имиджу и вовне РФ. Так оно и произошло – в развязанной им войне, наряду с украинцами, погибли и остались без крова тысячи русских людей. А репутационный ущерб от того, что имя русских вновь, ещё прочнее, оказалось увязано с Лениным, Сталиным, красными флагами, ложью и вероломством просто неизмерим.
Всё это мы сразу предвидели, как и то, что лишь на революционной Украине сможет создаться уникальная обстановка, благоприятствующая относительно безопасному развитию консолидированного русского антипутинского сопротивления. Посему задачу русских националистов мы сразу увидели в поддержке украинцев, сделавших ставку на национализм и десоветизацию. Мы фактически след в след шли тут путём наших предшественников из РОВС, поддержавших Германию, а уж в верности чинов РОВС идее национальной России никто не усомнится.
Мы, так же как и они, видим свою миссию не только в помощи сражающейся против большевизма нации (тогда немцам, сегодня украинцам), но и в образовании связующего звена, способного своим посредничеством послужить тому, чтобы неизбежное грядущее примирение случилось как можно скорее и на взаимовыгодных условиях.
Услышав о начале Советско-германской войны, русские эмигранты бросились не только предлагать свои услуги и записываться в германскую армию добровольцами, но и ехали в лагеря военнопленных и, с риском для себя, как могли способствовали нормализации жутких условий их содержания. Предатели, скажете вы?
Не предателями, а предстоятелями своего народа были и К. Воскобойник с Б. Каминским, вышедшие встречать немцев как освободителей в 1941 году. Благодаря их усилиям образовалось Локотское Окружное Самоуправление, где русские люди строили мирную, счастливую жизнь под собственным русским флагом, защищая свою землю от красных бандитов-партизан. И немцам в обиду своих людей эти вожди не давали! Широко известен факт того, как показательно казнил Каминский однажды немецких мародёров, беззаконно покусившихся на крестьянское имущество.
Патриоты и заступники – вот как следует именовать людей, что искали сотрудничества и союзничества с иными державами против советского государственного монстра, раскинувшегося на просторах России, но никогда не способного ею стать.
Вот чью традицию мы желаем продолжать. А они, процитируем слова генерала Власова, заявляли так:
Россия – наша!
Прошлое русского народа – наше!
Будущее русского народа – тоже наше!